ЖИЛИ-БЫЛИ УСЫ

Жили-были усы…Нет! Не так! Сначала они сделались, а уж потом начали жить-поживать. Нет! Не так! Они не сделались сами по себе ни с того ни с сего, их сделали! Волшебники из гримерного цеха. Есть такое удивительное место в театре. Я вам сейчас про него расскажу и про усы, конечно, тоже. Ой, простите, мы же не познакомились! Вы знаете, кто я? Ну, тот, кто вам все это рассказывает? Так вот я – Дух театра. А вы — юные зрители, правильно?…Нет-нет, вы не просто зрители, вы — любители, или как называли в старину — поклонники театра. Я же не ошибся, правда? Иначе, зачем вам приходить в гости ко мне, духу театра? Да-да, открыв эту книгу, вы пришли ко мне в гости. Конечно, не только ко мне, а в удивительный, волшебный, загадочный мир, под названием театр. Давайте попробуем вместе разгадать некоторые его загадки. Нам будет несложно это сделать — ведь я же дух, а, значит, легко могу оказаться в любом месте, в любое время, прихватив с собой и вас, мои дорогие юные поклонники театра. Я знаю мнооого интересного про этот сказочный мир и с радостью поделюсь с вами историями, услышанными или увиденными мною. Да! Историй у меня разных много, их всех так прямо сразу и не пересказать, но начать все же стоит. И сегодня я поведаю вам про усы. Вы же помните, мои юные зрители, с чего начался наш рассказ? Правильно с того, что какие-то усы где-то как-то появились и жили-поживали. Это, как говорится, была присказка, а сейчас начинается правдивая, сказочная история. Да-да! Я не оговорился, в театре всегда так: и волшебно, и…жизненно!
Итак, в одном, впрочем, не только в нем, но и во всех театрах мира, есть гримерно-постижерский цех.
Ой! Начал рассказывать про гримерный цех, а что такое вообще театральные цеха, так и не пояснил. Исправляюсь! Сейчас вы узнаете: кто же готовит для вас спектакли. Конечно, театр может быть и таким — коврик и актер на нем. Но вряд ли такое понравится вам, мои юные любители театра. Все-таки сказка должны быть сказочной, а, значит, яркой, красивой, фантазийной. И чтобы все это получилось, в театре работает множество цехов, и в каждом из них служит по несколько человек! Да-да, вы не ослышались, друзья, много людей трудится, что бы создать и показать даже один спектакль. Вы, конечно, знаете, что цеха бывают на заводах и фабриках, там, где люди что-то делают своими руками — шьют, собирают машины, вытачивают детали. Причем же здесь театр, спросите вы? Поверьте, любой театр — это сложнейшее производство, со своими станками, инструментами, секретами мастерства, и если один цех не выполнит, или плохо сделает свою работу, спектакля не будет!
Итак! Поделочные цеха— бутафорский, столярный, пошивочный и декорационный — создают сказу. Причем, одна и та же вещь, проходит долгий путь от цеха к цеху, прежде чем будет полностью готова. Возьмем, к примеру, жесткую декорацию, то есть ту, которая стоит на полу и сделана из чего-то твердого. Сначала столярный цех делает каркас — основу из дерева или фанеры, затем ее переносят в другой цех, где мастера-бутафоры обтягивают ее тканью, «офактуривают» папье-маше или поролоном (если нужно сделать дворец, избу Бабы-Яги, мельницу и все такое подобное). Дальше она путешествует в декорационный цех, в котором ее будут расписывать, или, как понятнее для вас, мои юные друзья, раскрашивать. Вот, оказывается, какой сложный путь приходится преодолевать декорациям, прежде чем они попадут на сцену! Да и костюмы, бывало, не в одном только пошивочном цехе делают. Иногда для их изготовления помощь бутафоров требуется, тот же каркас из проволоки сделать под какое-нибудь старинное платье, или, к примеру, если нужны очень большие формы у обычных деталей одежды: уши, лапы, вообщем, мало ли что еще могут художники-постановщики придумать, чтобы зрителям было интересно смотреть спектакли.
Изготовив костюмы, реквизит и декорации, поделочные цеха «отдают» их обслуживающим: костюмерному, гримерному, реквизиторскому, монтировочному, радиоцеху и осветительному. Работники этих цехов помогают актерам быть красивыми, нарядными, громкими, держащими в руках шпагу, цветок или книгу. Успех спектакля всегда зависит от дружной, четкой и слаженной работы всех этих людей.
Так что теперь, когда вы придете в свой любимый театр, вспомните — сколько человек поработало для того, чтобы даже один актер вышел на сцену и поразил вас своим творчеством! А, когда вы будете хлопать талантливым артистам, то посвятите эти аплодисменты и всем тем скромным служителям театрального «закулисья», без труда которых, сказка не получилась бы такой сказочной!
Кстати, цех, с которого началась наша история – гримерный, уникальный, ведь он относится и к поделочным, и к обслуживающим! Догадались почему, мои дорогие поклонники театра? Правильно, потому что гримеры сами изготавливают усы, парики, бороды, косы и сами их «надевают» на артистов, если это парик или «клеят», если это усы или бороды.
Так вот, в этом волшебном цехе изготавливают постижерские изделия: парики, усы, бороды, косы, шиньоны. Название «постижерское изделие» происходит от французского слова «постИж», что означает «неестественные локоны». Появился этот термин, как и сами локоны во Франции, при знаменитом короле Людовике 14, его еще называли Король-солнце. О, из чего только не изготавливались эти локоны, даже их сухой травы, а прически из них могли достигать метровой высоты и украшались не только цветочками и прочей растительной красотой, но и кораблями, не настоящими, конечно!
Между прочим, создавать постижерские изделия – сложно и долго. Есть для этого два способа: тресование и тамбуровка. Красивое название, правда, мои друзья?! Для того, чтобы стрессовать волосы, на стол крепят две деревяшки с кругляшками вверху, а между ними натягивают нить. Затем гример берет несколько волосинок и ловко закручивает их вокруг натянутой нити. Потом берет еще несколько волосков и закручивает их рядом с первыми. И так проходит по всей нитке и, в конце концов, получается длинная нить со свисающими волосами. Ее можно по-разному сшить: по кругу или зигзагом, и тогда получится или шиньон – часть парика, который крепится к волосам актера или борода!
А вот усы и парики можно сделать с помощью тамбуровки, тут в дело вступает тамбуровальный крючок, который подхватывает волосинки и прикрепляет их к монтюру: основе парика из ткани. Вот, какой сложный процесс изготовления, представляете?!
Может показаться, что эти самые изделия, не так уж и важны для спектакля. Это на баллах надо было выделяться своим париком или шиньоном, чтобы быть в центре внимания, а в театре то?! Ну, подумаешь — не будет у артиста бороды, а у актрисы косы — эка потеря! Это же не костюм, и не реквизит. А вот не скажите. Помню я один случай…Да-да, тот самый, который начинался словами: «жили-были усы». Вернее, они тогда не сразу появились жить-поживать. Впрочем, слушайте всю историю с начала!
Однажды утром, в одном хорошо знакомом мне театре, готовились к сказке «Старик Хоттабыч». Актеры одевались, реквизиторы раскладывали реквизит, художник по свету проверял софиты. Гримеры ожидали в свой цех актера, игравшего главного героя, чтобы превратить молодого человека в мудрого старого джина. Для такого перевоплощения у них была изготовлена борода и, как вы уже догадались, мои добрые друзья, усы, потому как борода без усов не бывает, правда же? Ну-ну, не будем спорить, бывает, но в театре редко! Почему, спросите вы? Рассказываю. Борода у актера, если она, конечно, не «выросла» на его собственном лице, а сделана мастерами гримерного цеха, держится на тонкой, «шляпной» резинке телесного цвета. Она не сильно заметна, когда артист на сцене, далеко от зрительного зала.
Проблема была в том, что старик Хоттабыч очень близко подходил к юным зрителям, прямо в зале с ними беседовал, а с такого расстояния все резиночки хорошо видно. Но тогда это уже не сказка получается, согласны? Кто поверит, что этот странный дяденька с приделанной бородой самый настоящий джин? Конечно, никто. А зачем смотреть сказку, если в нее не верить?! Поэтому изготовили гримеры для восточного «старичка» белые-белые, длинные-длинные усы, которые резинку от бороды отлично скрывали. Только сделаны они были отдельно от бороды — так удобнее было «одевать» артисту «растительность» на лицо. Вот приходит ясным морозным утром (про которое я как раз и веду речь) актер, играющий Хоттабыча в гримерный цех, а усов…нет! Гримеры настолько были уверены, что они лежат на столе, что не стали их проверять, они же сами вчера эти усы для сегодняшнего утреннего спектакля приготовили! Гримеры с ног сбились — куда могли деться? Всё обыскали, все углы обшарили, все столы просмотрели, все пакеты, все коробочки — нет усов. Как сквозь землю провалились! А уже спектакль пора начинать — зрители собрались, их нельзя заставлять ждать! Посоветовались гримеры и решили быстро-быстро сделать усы из…бороды…Да-да, вы не ослышались, юные поклонники театра. Взяли они по несколько волосков с двух сторон, отделили их, завязали белой ниточкой и аккуратненько приклеили к лицу актера. Да! Я забыл сказать, что усы артисты клеят специальным клеем! Намажут усы, потом прижмут к щекам кусочком ватки и оп-ля, «усач» готов! Непривычно, конечно, была старику Хоттабычу усы из бороды носить, но что делать? Надо было потерпеть одну сказку, к следующей пообещали ему или старые найти, или новые сделать.
А пока шел спектакль, гримеры все думали-гадали, куда же усы могли подеваться, ну не упрыгали же они сами куда-то?! В это время проходила мимо цеха уборщица. Увидела грустных мастериц, спросила, что, мол, случилось? Они и пожаловались на пропажу. Тут пришел черед уборщице загрустить. Аккуратистка она была первостатейная, ооочень чисто везде убиралась. За это ее уже успели все в театре полюбить, хотя она только недавно здесь работать начала. Вот и вчера грязь всякую со столов в цехе убирала, увидела волосы старые лежат, подумала ненужные, и выкинула. Порядок, стало быть, навела, как лучше хотела, помыла так, что все засверкало.
Поняла тут уборщица, что она выкинула, всплеснула руками и все честно мастерицам гримировальным рассказала. Простили они аккуратистку, только попросили впредь ничего со столов не убирать, если сами ее об этом не попросят! Вот как одни усы чуть весь спектакль не погубили!
Вам, наверное, хочется узнать, как же дальше актер старика Хоттабыча играл? Прекрасно! Успели-таки гримеры сделать ему к следующей сказке новые усы.
А теперь, мои дорогие поклонники театрального искусства, вспомним, что цех то гримерным называется, а, значит, про грим обязательно мне надо рассказать, а вам, послушать. Признавайтесь, мои дорогие друзья, вы, наверное, не раз свои личики аквагримом на праздники расписывали? Вот и в театре тоже грим есть, только не аква, а «настоящий», профессиональный театральный и он водичкой не смывается. В одном театре, не очень большом и не очень маленьком, в уютном гримерном цехе, на удобной полочке жила упаковка живописного театрального грима, а на соседней полке жил грим пластический — гуммоз. Что это еще за пластический грим, спросите вы, мои любимые поклонник театра, зачем он нужен? С обычным, похожим на коробку красок, если вспомнить роспись личек на праздниках, все более-менее понятно, а с этим как разобраться? Рассказываю. Представьте: надо, например, чтобы все зрители поверили, будто перед ними появился деревянный человечек с длинным любопытным носом. Вот для этого в гримерном цехе и живет гуммоз, вещество очень похожее на пластилин. Оно твердое, но если его долго мять в руках, то оно станет мягким и из него можно слепить длинный-предлинный, любопытный-прелюбопытный нос, и затем прилепить его к лицу актера, играющего Буратино. А если вылепить длинный крючок, опущенный к низу, то из гримерного цеха выйдет настоящая гроза лесов и людей — Баба-Яга! Чтобы персонажи сказки получились совсем сказочными, используют не только парики и гуммоз. Тогда то открывают коробочку с нарисованной на крышке театральной маской и расписывают лица актеров. И тогда лицо становится зеленым — если артист играет Лешего, или Кикимору, нежно-белым, если из гримерного цеха должна выйти Белоснежка или желто-коричневым, когда в сказке есть песик Тото.
Однажды в одном добром, хорошем театре с гримерными красками произошла интересная история. Наступал Новый год. Вы, мои юные друзья, конечно же, всегда ждете, когда к вам в гости придет Дед Мороз и принесет подарки. И он обязательно приходит в самую загадочную ночь года в ваш дом и кладет под елку машинки, куклы, книги, игры, словом, все то, о чем его просили. Если, конечно, вы хорошо себя весь год вели. Но в ваши садики и школы сказочный волшебник тоже должен прийти, а разве он может успеть ко всем, мои дорогие поклонники театра? Конечно, нет! Вот поэтому ему помогают актеры. Именно они несут детям и взрослым праздник в садик, в школу, в дом.
Один большой и очень добрый актер, с красивым голосом, тоже решил помочь Деду Морозу. Он надел красную шубу с блестящим рисунком, напоминающим морозный узор, белые валенки, большие рукавицы и шапку с мехом. Приладил шелковистую бороду, пышную, с завитушками — детям всегда нравится трогать дедушкину бороду, и приготовился поехать в садик — порадовать таких же замечательных детей, как вы, мои юные друзья. Но одна маленькая девочка, дочка актрисы, увидев театрального Деда Мороза в коридоре, громко сказала:
— Мамочка, это не настоящий дедушка! Пусть он к нам в садик не приходит. Я не хочу, чтобы такой неправдашний Дед Мороз был на нашем празднике…
— Почему? У него же и усы, и борода, и шуба, и шапка — все есть?!… — растеряно спросила мама.
— Все равно он не такой, как на картинке! Я видела красивые открытки, видела, он на того дедушку Мороза не похож, не похож!
И девочка Катенька расстроено отвернулась от мамы и от театрального волшебника. Дедушка Мороз, то есть тот самый большой актер с красивым голосом тоже расстроился — он всегда огорчался, если дети огорчались, потому что он их сильно любил. А еще актер задумался — что же он сделал не так, раз не получилось у него стать похожим на волшебного Мороза? Он так глубоко задумался, и так сильно захотел принести детям радость, что окружающий мир вдруг перестал для него существовать. Ему даже показалось, что он сам вдруг очутился…в сказке, стал слышать и видеть то, что обычно никто из взрослых людей не слышит! Он услышал в гримерном цехе какой-то странный звук…Вначале большой актер не обратил на него внимания, но стук повторялся и повторялся, постепенно став совсем громким. Тут театральный Дед Мороз, увидел, что крышечка живописного грима прыгает над коробочкой, создавая тот самый непонятный стук, а краски кричат: «Обратите на нас внимание! Мы, мы вам поможем, мы все-все сделаем!» Обрадованный актер, в тот же миг «вернувшись» в настоящий мир, зашел в гримерный цех, а, когда из него вышел — брови у него были белые, а нос и щеки красные и он был точь-в-точь, как добрый волшебник на новогодней открытке! Попрощавшись с художниками-гримерами, театральный Дед Мороз напоследок подмигнул коробочке с живописным гримом, мысленно поблагодарив чудо театра, которое помогло превратиться в настоящего волшебника.
Когда в зале детского садика открылась дверь, все ребята ахнули и захлопали в ладоши — таким сказочным оказался морозный Дедушка! А помогли ему стать поистине волшебным, живописные гримировальные краски!
Надо же, сколько я всего про гримерный цех вспомнил, а ведь хотел только рассказать, как «усы жили-поживали»! Надеюсь, мои дорогие юные поклонники театра, вам было интересно меня слушать. В следующий раз я обязательно еще что-нибудь вам расскажу. Про театр, разумеется.