Записки путешественницы

Записки путешественницы
(одна из историй о путешествиях девочки Леси, почти целиком)

Тот, кто слышал смех бабочек, —
тот знает, какие на вкус облака.


ОЧАРОВАТЕЛЬНАЯ ЖАБА

Этим летом я, мама и папа ходили в поход на Чёрное море. Сначала мы ехали в поезде, потом в стареньком автобусе, битком набитым туристами — такими же путешественниками, как и мы.
Автобус остановился на возвышенности рядом с посёлком Кудепсты. Мы, со всей своей амуницией выкарабкались на обочину дороги. Водитель надавил на звуковой сигнал и автобус рванул в сторону, оставляя за собой клубы пыли.
Внизу, средь обрывистых скал и макушек деревьев виднелась речка Хоста, а где-то там, у горизонта, сверкало синее-синее море.
Нам предстояло пройти лиственный лес, спуститься к реке и найти подходящее место для ночлега.
— Пора выдвигаться, — скомандовал папа, подтянул рюкзак, нахлобучил соломенную шляпу и решительно двинулся в низ.
Мы с мамой поправили рюкзаки, и пошагали вслед за ним. Около получаса мы шли, углубляясь в чащу. Тропинка, плутала меж зарослей орешника и ежевики, то пропадая, то появляясь вновь. Мы с мамой рвали ягоды и улыбались друг другу чёрными от ягод ртами. Ежевика показалась нам такой вкусной; мы, даже подумали, передохнуть в этом ягодном лесу, но папа торопился. В руке у него были карта и компас. Иногда папа слюнявил карандаш и что-то помечал на полях. Идти, как уверял папа, оставалось не долго.
Мы вышли к обрыву скалы, нависающей над долиной. Там, на противоположном берегу реки, за перелеском, виднелась поляна. Именно это место на папиной карте было помечено оранжевым крестиком. Мама захотела сфотографировать место нашей стоянки и, чтобы сделать это без помех, решила спуститься на выступ в скале. Папа помог маме, потом спрыгнул сам и протянул мне руку.
Вдруг мама закричала:
— Ой! Кто это?! — и показала пальцем куда-то в сторону.
Мы с папой замерли. Я присмотрелась и чуть в стороне от мамы, в тени от камня, разглядела нечто: черно-бурое, с большими глазами и громадным ртом. Мне показалось, это змея! Змея, готовая к прыжку! Между тем существо оставалось неподвижным и наш страх сменился любопытством. Папа подошёл ближе, и когда он сказал, что это обыкновенная жаба, мы с мамой долго смеялись.
Окончательно осмелев, мы подошли к нашей незнакомке. Жаба смотрела на нас выпученными глазами не проявляла беспокойства. И даже в те моменты, когда мы фотографировали её, — жаба сидела неподвижно раздувая и сдувая горловой мешок.
Я никогда в жизни не решалась потрогать и маленького лягушонка, а эту очаровательную жабу мне просто захотелось взять на руки, но папа не разрешил.
— Вдруг, прыгнет и скатится вниз, — сказал он.
Мама сделала ещё несколько снимков, и мы покинули место жабьего уединения. Всю оставшуюся дорогу я думала о том, сколько же всякой живности должна поедать эта жаба, чтобы не просто выжить, а еще и дорасти до таких размеров.
— Ей, наверняка, нелегко живётся с таким аппетитом, — подумала я вслух.
— Зато, между кормежками, она может любоваться здешними красотами с высоты птичьего полёта, — сказала мама.

КАКИЕ ОНИ НА ВКУС — ОБЛАКА?

Было около семи часов вечера, когда мы — я, мама и папа —переправились на правый берег реки Хоста. Ещё несколько шагов вглубь леса — и мы вышли на большую поляну.
— Тут и переночуем, — сказал папа и достал из своего рюкзака свёрнутую палатку и большое желтое яблоко.
— Поможешь? — папа разложил палатку и протянул мне яблоко.
— Угу, — ответила я.
— Я поставлю палатку, а ты вбивай колышки, и яблоко кусать не забывай. Хорошо? — попросил папа.
— Угу, — ответила я.
Вскоре палатка была установлена, а яблоко съедено. Папа стал собирать хворост для костра, а мы с мамой готовить ужин. На первое у нас намечались макароны с колбасой по-походному, на второе чай, пряники и конфеты, а на десерт — поджаренные на костре хлебные корочки и печёная картошка.
Я рассказала папе о нашем меню, и он сказал, что это лучшее походное меню, о котором ему когда-либо доводилось слышать. Я улыбнулась папе и продолжила помогать маме. Но вот беда! В тот самый момент, когда торжественный ужин был почти готов, облако, весь день провисевшее над нашими головами, — вдруг пролилось тёплым летним дождём. Первая огромная капля упала в пустой котелок, вторая — мне на плечо, третья — на нос, начался настоящий ливень. Мы спрятались в палатке. Налетел ветер, дождь усилился.
Мы стали есть макароны с колбасой прямо из термоса, смотреть в окно и переживать, что дождь никогда не кончится. А папа нас успокаивал: рассказывая, что осадки в этих местах обильны и скоротечны. Дождь и вправду закончился так же внезапно, как начался. Я первой выбралась из палатки: солнышко спряталось за макушки деревьев, — для костра было самое время.
— Так, — спросил папа, — кто не против чая?
— Мы, не против, — ответили я и мама.
— Тогда с вас котелок и вода, а я разведу костёр.
Я взяла котелок, во время дождя котелок стоял на траве, и теперь был наполовину наполнен прозрачной, почти хрустальной водой.
Мама сказала, что это то самое облако, от которого мы только что прятались в палатке, угодило прямо в наш котелок.
А папа сказал, что это очень кстати, и ещё он сказал, что с детства мечтал попробовать, какие облака на вкус.
— Подумать только, заметила мама, — я тоже мечтала об этом! — и положила в котелок с дождевой водой пару листочков ежевики, земляники и несколько волшебных травинок.
Котелок поставили на огонь. На небе появилась первая звёздочка. Папа с мамой сели на бревно возле костра. Я надела теплую кофту и села рядом с ними.
Пламя от костра было совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, оно скользило по котелку и тысячами искорок поднималось выше деревьев.
Мы смотрели на звёзды, мечтали о море, которое увидим завтра и хрустели горячими хлебными корочками. А потом пили чай, — тот самый, который из облака. И это был удивительный чай! Папа спрятал в угли несколько картошин и сказал, что он лучше всех в мире готовит печёную картошку. Я папе поверила, но картошки не дождалась, потому что уснула.
Сквозь сон я слышала, как папа отнес меня в палатку и уложил в спальный мешок.
Сначала я хотела проснуться, но потом передумала: «Ну и пусть я не попробовала лучшей в мире печёной картошки, зато теперь я точно знаю, какие на вкус облака» — подумала я.
И если вы спросите меня, какие они на вкус, я вам отвечу:
— На вкус облака совершенно волшебные: ежевично-земляничные, с дымком.

УТРЕННИЙ КОНЦЕРТ

Я проснулась раньше папы и мамы. В палатке было прохладно, а в спальном мешке тепло. Какое-то время, я лежала и думала: наступило ли утро, что будет на завтрак, и есть ли хоть кто-нибудь в этом лесу, с кем можно было бы поговорить.
Тихонько, чтобы не разбудить родителей, я вылезла из мешка и выглянула из палатки. Солнце всё ещё пряталось за скалой, но полупрозрачный лес уже не спал — он звенел и свистел многими птичьими голосами и, казалось, чего-то ждал.
Я представила, что птицы в лесу, это музыканты одного большого оркестра. Все они старательно пиликают на своих инструментах, ожидая появления дирижера.
Я оделась и выбралась из палатки.
В золе от ночного костра, я отыскала, похожую на уголёк, картошину, — разломила и выгрызла ароматную мякоть.
— Как вкусно, — произнесла я, и вдруг услышала, что кто-то, хихикнул.
Я присмотрелась и увидела на бревне две нарядные бабочки. Бабочки о чём-то беседовали и казалось ждали чего-то.
— Здравствуйте, — сказала я бабочкам.
Бабочки кивнули в ответ проводками-усиками и вопросительно посмотрели на меня.
— Простите, — обратилась я к бабочкам, — а что должно произойти? Чего все так ждут?
— Хи-хи-хи... — захихикали бабочки.
— Все ждут большой утренний концерт, — ответила бабочка с синими крылышками.
— А почему концерт ещё не начался? — спросила я.
— Концерт начнется с появлением всем известного дирижера, — ответила бабочка с красными крылышками.
— А где сейчас дирижер? Почему он не появляется? —поинтересовалась я.
— Хи-хи-хи... — бабочки опять захихикали. — В это время дирижёр, всегда пьёт чай за ближайшей скалой. Он появится, когда все приготовятся.
— А если кто-то не приготовится, — переспросила я. — Концерта не будет?
— Такого не бывает. Такого никогда не было, — ответили бабочки и тут же отвернулись, давая понять, что я достаточно воспользовалась их расположением.
Я решила прогуляться к реке и проверить: всё ли готово к началу утреннего концерта.
У ближайшего дерева в траве я заметила необычное шествие. Я наклонилась, и увидела: с огромной гусеницей над головами возвращались с поля боя домой муравьи.
— Пожалуйста, поспешите, — попросила я муравьёв, — концерт уже скоро начнётся.
Но муравьи, видимо уставшие от каждодневных боёв, не могли идти быстрее. Немного посочувствовав им, я пошла дальше.
Рядом с рекой, на одном из камней я разглядела зеленую ящерку с длинным и тонким хвостом. Увидев меня, ящерка перебежала на другой камень.
— Что, вы, что вы, я ни в коем случае не хочу помешать вам, — обратилась я к ящерке.
Ящерка услышала меня и тут же перебежала на другой камень чуть дальше.
— Что ж, если вам нравиться одиночество… — сказала я и подошла к реке.
Река Хоста, которая во время дождя состояла из шума и пены, утром журчала множеством ручейков огибая палки и камни.
— Пожалуйста, если можно, чуть тише — обратилась я к речке — вот-вот начнётся концерт.
В заводи, возле осоки, плавали четыре рыбки, размером меньше ладони.
— Мы никогда не шумим, — сказала одна из рыбок.
— Нет-нет, — несколько смутилась я, — уверена, Вы воспитанные рыбки и не станете разговаривать громко.
Рыбки вежливо улыбнулась.
— А что будет если дирижер опоздает? — спросила я рыбок.
— Он никогда не опаздывает, он всегда появляется вовремя, — ответила рыбка и махнула мне перламутровым хвостиком.
Из-за высокой скалы показалось солнце. Ветерок потрогал кроны деревьев. Деревья захлопали, словно в ладоши, большими листьями. Словно по взмаху дирижерской палочки всё вокруг стало другим.
Лес наполнился волшебным светом и музыкой.

УШАСТЫЙ ЁЖИК

Папа побежал умываться на речку. Мама заварила чай, нарезала сыр и колбасу. Я выложила на скатерть яблоки и печенье.
Запах свежезаваренного чая подхватил утренний ветерок и перенёс в сторону реки. Наверное, поэтому папа быстро вернулся и что-то принёс в соломенной шляпе.
— Посмотрите, на этого соню, — сказал папа. В шляпе сидел ёжик. Он был такой смешной: с влажной мордочкой и большими ушами.
— Так вот кто ночью у палатки шебуршал, — мама осторожно взяла ёжика руками.
—Теперь он копошился в сухой траве, искал ночлег, но нашёл меня, — сказал папа.
Ежик поводил носом возле маминого лица и, как будь то чихнул.
Мы немного похихикали над ушастой колючкой и положили под дерево. Папа накрыл ёжа соломенной шляпой и провозгласил:
— Теперь ты — ёжик турист и у тебя есть своя палатка!
Ёжик наверняка обрадовался такому подарку, но решил не высовываться.
Оставив его в покое, мы прибрались на поляне, упаковали рюкзаки и продолжили путь к морю, — конечной точке нашего путешествия.
Дорога тянулась меж кустарника и высокой травы.
В полдень нам пришлось спуститься к реке и переждать, пока солнце перейдёт зенит.
Потом мы долго огибали подножье горы. Дорога была каменистой и совсем незащищённой от солнечных лучей. Мы шли несмотря усталость, и скоро увидели море.
От начала и до горизонта — море было точно таким, каким я представляла: синее-синее с золотыми искорками.
Мы разбили лагерь прямо на берегу. Сил хватило только на то, чтобы искупаться и съесть пару бутербродов с чаем.
Остаток вечера мы провели, сидя на тёплом песке: вспоминая очаровательную жабу, чай из облака и ушастого ёжика.
— А почему ёжики спят днём? — спросила я.
— Потому что ночью они бодрствует, — ответил папа. — Ночью у ёжиков много дел.
— Каких? — заинтересовалась я.
— Важных, — папа улыбнулся. — Кто-то же должен слушать ветер и разглядывать звёзды в лужах, пока ты спишь.
— Да, — согласилась я.
— Понимаешь, — продолжил папа, — в этом мире всё имеет свой тайный смысл. И ты, и я, и мама, и ушастый ёжик, все мы частички одного мира. И река, и звёзды, и облака, всё, — всё, что дорого нам, дорого и ему.
Ветер стих, волны нехотя накатывали на берег, на небе замерцали звёзды.
Я забралась в палатку и почти сразу уснула.

ШКИПЕР

Мне снился сон: «ушастый ёжик в соломенной шляпе, сидел на берегу реки и смотрел, как падают звёзды. Звёзд падали в реку и мерцали среди камней. Одна звёзда упала рядом с берегом и ёжику, захотелось достать её. Ёжик потянулся к ней своими короткими лапками, но звезду отнесло чуть дальше. Тогда, ёжик положил на воду соломенную шляпу, залез в неё словно в лодку и оттолкнулся от берега сухим корешком».
Сквозь сон я услышала, что кто-то копошится рядом с палаткой.
«Кто это может быть?» — я высунулась из палатки.
Большая, чёрная собака возилась возле потухшего костра и грызла папин ботинок. Собака лязгала зубами и чавкала от удовольствия.
«Наверняка, ты, очень голодная собака, если ешь папин ботинок?» — подумала я и выползла из палатки. В кармане я нашарила две расплющенные ириски. Одну ириску я съела сама, а вторую предложила собаке. Собака оставила папин ботинок, взяла ириску и дружелюбно завиляла хвостом.
— Ты будешь со мной дружить? — спросила я и протянула собаке ладонь.
— Аф, — сказала собака и вложила в мою ладонь свою лапу.
— Ты хорошая, хорошая, собака! Я тебя покормлю, — пообещала я и, вернулась в палатку, развязала рюкзак и достала пакет с печеньем.
— Почему ты не спишь? — спросила мама, не открывая глаз.
— Не хочется, мам — ответила я.
— На улице, что — ветер? — мама потянулась и повернулась на другой бок.
В этот момент в палатку просунулась собачья морда. Собака облизнулась и посмотрела по сторонам.
— Нет, на улице нет ветра, — испуганно ответила я и, надавила ладонью на собачий нос. Я вытолкала собаку наружу, и вылезла следом.
Печенье мы поделили пополам. Свою половину, — собака съела сразу и, я отдала ей свою.
Чтобы папа не расстроился, ботинок с пожёванным носом, я спрятала за палаткой, в ямке, — накрыла кусочком фанеры и присыпала песком.
— Папа недолжен это найти, иначе он будет тебя ругать, — объяснила я и собака ответила мне понимающим взглядом.
— А звать тебя, я буду — Шкипер. Ты живёшь рядом с морем, — сказала я, — и у тебя должна быть морская кличка.
— Аф, — Шкипер кивнул в знак согласия.
Я погладила собачий загривок и пошла погулять по берегу.
Возле воды ракушек разбросано множество, я выбирала только самые красивые и складывала в пакет из-под печенья. Шкипер семенил рядом, сбивая хвостом пену с волн.
«Сбылась моя мечта, — думала я. — Сколько раз я просила родителей подарить мне собаку и вот собака сама нашла меня».
Я набрала почти полный пакет ракушек и пошла в обратную сторону. Шкипер бегал возле меня, то отставая, то выбегая вперёд.
Рядом с палаткой меня встретил папа в одном ботинке на правой ноге.
— Куда ты ходила и где нашла эту собаку? — спросил папа и посмотрел на собаку, а потом на меня.
— Я собирала ракушки, а это Шкипер, он сам нашёлся, — ответила я
— Хорошая кличка, — папа выставил вперёд левую ногу:
— Ботинок, не знаешь куда подевался?
— Не знаю, — немного смущённо ответила я.
Папа пожал плечами:
— Пойдемте завтракать. Мама волнуется.
— Аф, — сказал Шкипер и засеменил в сторону палатки.
Я подбежала к маме и показала ракушками и ракушки маме понравились, а вот собака не очень:
— Откуда мы знаем, что это за собака, — заволновалась она, и сняла с костра дымящийся чайник. — Кстати, я завтрак на гостей не рассчитывала.
— На вид, собака, вполне дружелюбная, — папа поделился бутербродом со Шкипером и подмигнул мне.
В итоге Шкипер получил ещё по половине бутерброда от мамы и от меня.
Когда бутерброды закончились, Шкипер лёг у палатки и как будто о чём-то задумался. Мама надела очки и легла загорать. Я вытряхнула из пакета ракушки и стала отбирать самые, самые. И только папа не мог успокоиться, он перерыл все вещи в палатке, осмотрел всё вокруг, и теперь сидел у дымящего костра и задавал себе одни и те же вопросы:
— Кому мог понадобиться мой ботинок? Один ботинок есть, а где второй?
Вдруг, Шкипера, словно кто-то в бок толкнул, он поднялся и проковылял за палатку, поводил носом и поскрёб лапой присыпанную песком фанерку.
— Нельзя, нельзя! — шёпотом попросила я, но было поздно.
Шкипер вытащил погрызенный ботинок и подошёл к папе.
— Спасибо, — удивился папа.
— Аф, — сказал шкипер, явно ожидая чего-то большего, нежели чем слов благодарности.
Папа вытряхнул песок из ботинка, примерил и пошевелил оказавшимися снаружи пальцем.
— «Ну зачем ты откопал папин ботинок — волновалась я, — тебя будут ругать».
Но папа посмотрел на маму, улыбнулся и сказал, что теперь у него есть ботинок с улучшенной вентиляцией и он, не против, если такая разумная собака поживёт рядом с нами.
Мама тоже улыбнулась, и сказала, что тоже не против, только вот ботинки папе придётся купить новые.